Если хотите обсудить Таиланд - это ко мне, так как я идеальный собеседник: соглашаюсь с любым мнением. Хвалите - буду хвалить, ругаете - добавлю и это при том, что в Таиланде, где бываете вы, я не был. Не знаю, в какой стороне Пхукет, где Паттайя, как добраться до Ко Самуи; не представляю, как выглядят местные пляжи. Мой Таиланд начинается в Бангкоке, в китайском квартале, где я до следующего раза заправляюсь супом из акульих плавников, и продолжается на северо-востоке, в Золотом треугольнике, куда я добираюсь самолетом или, как в этот раз, на лодке.
Именно на лодке. Даже на барже с гремящим мотором. Из Луангпхабанга, королевской столицы ныне демократического Лаоса, по Меконгу, вверх по течению, в самый центр Золотого треугольника, на границе Лаоса, Бирмы и Таиланда, где огромный золотой Будда на берегу.
Места эти я знал с детства. Их часто, когда заходил разговор о наркоторговле, без которой не бывает капитализма, показывали в «Международной панораме», потому как именно в Золотом треугольнике весь этот опиумный мак и выращивали. Выращивают, должно быть, до сих пор - правда, не в Таиланде, где бабушка-королева положила жизнь на то, чтоб отвадить граждан от гадкого промысла. Мать нынешнего короля даже музей тут построила - Opium Hall называется.
Впрочем, в Золотой треугольник я езжу не ради музея, не ради однодневной безвизовой поездки в Бирму и даже не из-за антикварных лавок, где торгуют лаковыми коробками из Багана, деревянной мандалайской скульптурой или лаосским шелком. Я приезжаю к слонам.
Однажды Биллу Хайнеке, бывшему американцу, а ныне тайскому гражданину, местному форбсу № 15, сделавшему состояние на фастфуде и гостиничном бизнесе, пришла в голову идея создать в Золотом треугольнике нечто вроде слоновьего интерната. Отыскивать на улицах городов бродячих слонов, перемещать их на берега Меконга, кормить и холить, одновременно предоставляя им непыльную работу: не бревна таскать и не землю пахать, а развлекать туристов. При интернате появился отель Anantara, и постояльцы слоновьего интерната и гостиницы получили возможность как-то взаимодействовать. Потом чуть дальше от цивилизации, у реки с видом на Бирму, которая на другом берегу, Хайнеке вместе с Four Seasons построил палаточный лагерь Four Seasons Tented Camp Golden Triangle, и этот лагерь стал первым в Азии аналогом типичного африканского, то есть роскошного во всех смыслах safari lodge. Там гостей учат управлять слонами, дают их кормить, мыть, дружить с ними - в общем, жить единой с добрыми гигантами жизнью.
В этот лагерь я и езжу. Селюсь в палатке, скидываю шорты с майкой, облачаюсь в униформу махута - погонщика слонов и иду к своим друзьям. Ведь слоны ничего никогда не забывают: у них уникальная память на запахи, еще более выдающееся обоняние, они помнят добро, равно как не спускают и зла. И друзей своих помнят.
Впервые или после долгой разлуки со слонами лучше всего встречаться рано утром - в лесу, где они ночуют. Погонщики-профессионалы на рассвете отправляются забирать слонов из джунглей, и в этот момент к ним можно присоединиться - взять связку бананов и пойти в чащу. Покормить животных первым завтраком, отряхнуть от земли, влезть к ним на закорки и повести к пруду, на купание. Выкупав (и вымокнув самому), отвести слонов в их «лагерь», накормить там сахарным тростником с бананами и отправиться завтракать самому. Перед завтраком, кстати, к ресторану всегда приходят младослоны - совсем еще детеныши и крепкие бойкие подростки. Их тоже можно чем-то угостить, и это огромное удовольствие.
После завтрака - сессия обучения слонов ождению: командам, приемам, навыкам взбирания и спуска. При желании можно вообще забыть о любых достопримечательностях и проводить все время со слонами; лишь ресторан да лагерное spa со специальными махут-процедурами вроде массажа внутренней поверхности бедер, измученных сидением на огромной шее слона, неизбежно отвлекают от процесса обучения и общения.
На этот раз, впрочем, все было по-другому. Нет, слоны не перестали меня узнавать - просто я попал на Королевский кубок по слоновьему поло, он оказался упоительной игрой и спортивным состязанием олимпийского накала страстей. Все происходило на поле Anantara, близ слоновьего интерната; с первого осеннего дня дюжина команд боролась за главный трофей, Королевский кубок, и светская жизнь весь сентябрь кипела в Золотом треугольнике, что забытый на плите чайник.
Слонополо выглядит следующим образом. Две команды по три игрока и соответственно по три слона в каждой на протяжении двух периодов пытаются загнать как можно больше мячей в ворота противника. Слоны не имеют права лежать перед воротами и использовать хобот в игре; только два гиганта, по одному от каждой команды, могут одновременно находиться в штрафной площади; по окончании игры слонам выдаются рисовые шарики и сахарный тростник, а игрокам - холодное пиво, и не наоборот.
Экипировка игроков аналогична той, что используется в обычном поло на лошадях и пони, а клюшки настолько длинны, что игрок, свесившись в стременах, может легко ударить по мячу. Женщины имеют право держать клюшку обеими руками, в то время как мужчинам это запрещено. Головы игроков вне зависимости от пола должны быть защищены прочными шлемами, и если ремешок, удерживающий шлем, развязывается, игра останавливается до устранения неисправностей.
Не участвующие в конкретном матче игроки болеют за другие команды и пьют шампанское, а в перерывах, вместо того чтобы идти в поле и вдавливать обратно в газон выбитые копытами куски почвы, как в классическом поло, все идут купать животных или собирать на поле оставленные ими горки навоза - благо слоновьи «копыта» никакого дерна не выдирают.
Я, понятно, болел за команду своего лагеря - тем более что на позиции нападающего в ней играл мой давний приятель, вице-президент Four Seasons Райнер Стампер. Но и игры с участием других команд - Audemars Piguet, Moet & Chandon, Mercedes-Benz, Pricewaterhouse Coopers - не могли оставить меня равнодушным.
Часовщики Piguet, ведомые итальянцем Оливьеро Боттинелли, президентом азиатского филиала, в конце концов и выиграли турнир, и успех их было несложно объяснить: в составе команды играли два звездных индуса, братья Ангад и Удай Калааны, чемпионы мира по традиционному поло и дети полковника Раджа Калаана, одного из основателей Всемирной федерации слоновьего поло. Но даже не за часы, не за шампанское или лимузины болел я более всего, но за нефтяников из SOCO International, за команду техасца Эда Стори, энтузиаста Золотого треугольника и слоновьего поло.
Во-первых, сам Эд - прихрамывающий бодрый старик-миллиардер, сколотивший состояние на углеводородах, вызывает у меня огромную симпатию. Во-вторых, игравший в команде SOCO Джейсон Фридман тоже мой старый знакомый - когда-то он был начальником лагеря Four Seasons, теперь командует роскошным серферским отелем где-то на Большом Барьерном рифе. В-третьих, в защите играл Поль Линдер, управляющий знаменитым похудательным тайским курортом Chiva Som, почти что домом для многих героев русского Tatler.
В общем, с SOCO меня многое связывало, в этой команде все игроки были почти русскими, и ко мне их как-то даже тянуло. Поль, едва прознав, что я из Москвы, немедленно стал корить меня за отсутствие в моем послужном списке Chiva Som: «А ведь многие ваши соотечественники у меня уже были - вот хоть Никита Сергеевич Михалков, или мадам Вертинская, или многие большие бизнесмены!» Старика Стори тянуло на рассказы о нефтегазе и русских бизнес-приятелях, Джейсон же удивлялся тому вопиющему факту, что русские мало ездят в Австралию.
Еще в одной команде в девичьих розовых тонах под названием Nellies играли исключительно красотки: бывшая этуаль Королевской труппы и основательница ноттингхиллской танцевальной школы Ванесса Донкин, светская девушка, сноубордистка, игрок в нарды и гурман Кэти Фридман и дочь Эда Стори Сара - у нее свой дизайнерский лейбл Sara Story Design, специализирующийся на отъеме денег у богатых клиентов, решивших облагородить свои интерьеры. Играли они, понятно, не очень удачно, но как было не поболеть за героинь английского Tader, тем более что и они, под стать мужчинам, сразу улыбались, узнав, что я пишу для его родственника из России. У Ванессы, понятно, в ее школе полно русских детей. Саре нужны русские клиенты. Кэти, кажется, ничего не нужно, но и она на всякий случай хотела дружить с русскими.
Турнир шел целую неделю, в течение которой было выпито немало «магнумов» Моet & Chandon. С утра члены команд и болельщики собирались на трибунах, болели и играли; в разгар жары там же, на трибунах, обедали, потом, насплетничавшись и отдав должное угощению, снова принимались играть и болеть, и никому не хотелось, чтобы соревнования заканчивались. Все успели передружиться, попереживать друг за друга, отметить чью-то законную победу или выпить за победу будущую. Лишь один вопрос оставался безответным - почему на турнире нет русской команды? Когда отечественные нефтяники, газовики, производители металла или, на худой конец, Дерипаска создадут собственную команду и выиграют уже этот самый Королевский кубок?!
Задавал этот вопрос и я. И продолжаю задавать - себе и вам. Я готов играть в будущей российской команде хоть в нападении, хоть в обороне. Кто со мной?